30 лет победе футбольной сборной СССР на Олимпиаде в Сеуле

30 лет победе сборной СССР на Олимпийском турнире в Сеуле, одному из главных успехов в истории отечественного футбола. О том, как формировалась эта команда, чего стоило обыграть в финале бразильцев и как футболисты отметили ту победу, рассказали главный тренер Анатолий Бышовец и капитан Виктор Лосев.

До Олимпиады. "Нас благословил Папа Римский"

Лосев: Можно сказать, что Папа Римский нас благословил. Не всем была оказана такая честь — побывать у него. Встретились, и это был знак.

Бышовец: Возрастных ограничений для участия в Олимпиаде для футболистов не было, кроме одного условия: олимпийцы не должны были играть на чемпионате мира 1986 года. Мы прекрасно понимали, что была необходимость создавать новую команду практически с нуля, а она создается по клубному и блочному принципу.

Пришлось преодолевать сопротивление ряда клубов, которые не хотели отпускать игроков для подготовки. Я пошел даже на конфликт с тренерами. Мной было принято волевое решение об участии команды в феврале в турнире в Индии на Кубок Неру, когда закладывалась "физика", а тут такой форсаж. Необходимо было играть с такими соперниками, как Чехословакия, Польша, африканские команды. 

Мне пришлось открыто выступать на совещании с руководителями клубов, чтобы отделять олимпийскую сборную от национальной. 

Команда. "Национальный вопрос был снят"

Лосев: За эти два года после чемпионата мира сформировался костяк команды в официальных и контрольных играх. Клубы более лояльно относились к таким матчам, отпускали на них игроков. Уже до Олимпиады был капитаном. Сложностей я не видел в этом, была только ответственность, но она у меня была всегда, я всегда серьезно относился к этой обязанности. Наверное, ребята это видели, да и по возрасту я был постарше. Доверие я чувствовал, ко мне прислушивались. Хотя были и более достойные ребята, такие как Леша Михайличенко. Но мы все были одним единым целым. Был создан хороший коллектив, чем и сильна была команда.

Бышовец: Главное — это подбор игроков. Национальный вопрос в той команде был снят, пускай у нас играли и русские, и украинцы, и литовцы, и украинцы, и казахи. Отношения были исключительными, да и большая цель объединяла. Мне было важно, чтобы в команде были игроки, которые могли бы творчески дополнить мой выбор. Сама организация игры раскрывала возможности футболистов — они играли на лучших своих качествах. И не случайно, что мы прошли путь без поражений. 

Лосев: Большую роль в создании коллектива играл тренерский штаб. Выбор был большим, но акцент делался на то, чтобы человек смог влиться в коллектив и не создал какую-то червоточину, смуту, моменты, в которых он мог неправильно себя повести. Тренеры могли сделать выбор на любую позицию, учитывая высокий уровень игроков по стране, поэтому никакого дефицита не было. Каждый игрок знал, что если не будет полностью соответствовать требованиям, то ему пожмут руку и скажут "до свидания". Серьезная конкуренция свое дело делала.

Финал. "До матча бразильцы смеялись"

Бышовец: Когда перед финалом я приехал в Олимпийскую деревню, то принял нестандартное решение, отказавшись от проживания там, и команда переехала на теплоход. Нужно было создать совершенно другую обстановку, снимающую напряжение и переключающую. Важно было учесть 1000 мелочей, ведь одна неучтенная могла повлиять на результат. Важно было не только настроить игроков, но и вдохновить их, создать убежденность, что каждый из них находится на достаточно высоком уровне, чтобы добиться победы. Я им сказал, что блестит только золото, а также, что и у меня есть волнение и опасение за результат, но это никак не проявляется, и даже наоборот. Большое значение имеет то, как ты разговариваешь с игроками.

Лосев: Настраивать никого не надо было. Все понимали, что наверняка у всех это был последний финал в карьере. Да, была мысль, что серебро уже гарантировано, но надежда на победу была. Наверное, уверенности у бразильцев было больше, чем у нас. Мне запомнилась самоотдача всех ребят — все были заведены так, что подгонять никого не надо было. Когда мы проигрывали 0:1, все стали действовать с двойной энергией. Это подстегнуло каждого, что и привело нас к победе. В дополнительное время мы могли забить бразильцам три-четыре мяча, просто их переиграли. 

Бразильцы до игры смеялись, но это у них в менталитете. Может, они были рады, что им попались мы, а не Италия. Зато после финала, когда мы зашли к ним футболками меняться, они были убиты горем. Сидели в кружке, обнявшись, и рыдали. 

Бышовец: Был один критический момент во втором тайме, который был решающим. Инициатива была у бразильцев, которые пошли на последний штурм, и за счет компактности, самоотверженности, подстраховки и взаимодействия нам удалось выдержать. Прекрасно сыграл Харин, а в дополнительное время мы могли побеждать не только со счетом 2:1 — один на один выходили и Михайличенко, и Лютый.

Лосев: Первые дополнительные 15 минут мы отыграли, Гела Кеташвили рядом со мной находился, упал на колени и заревел: "Победа!" Ему сказали: "Грузин, ты что?" Он вскочил, перекрестился и побежал еще 15 минут играть. Он такой один сознание раньше времени потерял — остальные все были в сознании. Видно, человек так отдавался, что не понял, сколько минут прошло.

После финала. "Заранее приготовили ящик шампанского"

Бышовец: Из празднования мне запомнилось, во-первых, полное опустошение. Послематчевая пресс-конференция шла минут 45. Настроение повысилось, потому что в раздевалке оставалась одна бутылка шампанского. Мы тогда заранее ящик приготовили, и можете себе представить, какая была бестактность и самонадеянность с нашей стороны, но все-таки я настоял, чтобы шампанское в раздевалке было. Одно дело играть против студентов, а другое — выступать против профессионалов. Мы выпили за победу. Никаких нарушений не было, все было нормально, тем более что на следующий день было вручение медалей и "заслуженных мастеров".

Лосев: Мы приехали после финала на линейку, где нас чествовали, вручали удостоверения заслуженных мастеров спорта, торжественные ленты. Там были наши баскетболисты, с которыми мы подружились еще во время отборочного турнира, пересекались с ними еще в Болгарии, посидели с ними. Тогда пожелали друг другу встретиться в Сеуле и отметить победу в финале Олимпийских игр. Так и случилось.

Бышовец: Что касается слов Валерия Лобановского ("На Олимпиаде играют одни парикмахеры", — сказал после победы в Сеуле тренер главной сборной СССР, проигравшей в тот год голландцам в финале чемпионата Европы), то это ревностное отношение, которое свойственно актерам, спортсменам, художникам. Это вполне мне было понятно, но мне достаточно было ему ответить. Больше этого не повторялось, тем более что, просматривая команды, можно было найти Бебето, Ромарио, Клинсманна, Тассотти, которые играли на Олимпиаде. Бразильцы с Ромарио и Бебето потом стали чемпионами мира.

Лосев: На следующий день мы с Анатолием Федоровичем вдвоем летели в Шереметьево, где нас торжественно встречали, а команда вылетала поздно ночью, даже рано утром. В Шереметьево от каждой сборной выступали на линейке, я тоже выступал как капитан команды. Поблагодарил болельщиков, мы чувствовали поддержку всей страны, хотя возможностей, чтобы наши болельщики были там, было мало.

Бышовец: После Олимпиады ты становишься мудрым, так как понимаешь, что твои победы радуют многих, а многих твоих коллег они расстраивают. Мне кажется, обстановку можно сравнить с той, что была на чемпионате мира в команде сейчас. Когда болельщик и руководство страны воспринимало каждую игру команды с таким чувством, что была уверенность, обязывавшая ко многому.